|
Лондон Джек (London, Jack)
(наст. имя и фамилия - Джон Гриффит Лондон, John Griffith London) (1876-1916)
Американский писатель.
Афоризмы, цитаты Джека Лондона - лист (1) (2) 3 (4) (5) (6) (7) (8) (9) (10)
Биография Джека Лондона >>
Цитаты из романа-утопии Джека Лондона "Железная пята" (The Iron Heel), 1908
Вся наша хваленая цивилизация воздвигнута на крови и полита кровью. (Эрнест Эвергард)
Никто из этих людей (рабочих) в себе не волен. Все они пленники промышленной машины. И самое страшное то, что путы, привязывающие их к этой машине, впиваются им в сердце. Дети, хрупкая, юная поросль, взывают к их нежности - и этот инстинкт повелительнее догматов морали. Мой отец был не лучше. Он обманывал, воровал, готов был на любой бесчестный поступок, только бы накормить меня и моих братьев и сестер. Он тоже был невольником промышленной машины, - она искалечила его жизнь, преждевременно состарила его и убила. [...] Все мы в той или иной мере рабы промышленной машины. Каждый из нас так или иначе захвачен ее колесами. [...] Поговорите с другими, с тем же полковником Ингрэмом (главный юрисконсульт Сьеррской Компании). Поговорите с репортерами, которые предпочли умолчать о деле Джексона, поговорите с редакторами газет. Вы убедитесь, что все они - рабы этой машины. [...] Хорошо бы вам навестить миссис Уиксон и миссис Пертонуэйт. Мужья их, как вы знаете, главные акционеры Сьеррской компании. Как и все мы, грешные, обе эти дамы привязаны к промышленной машине, с той лишь разницей, что они забрались на самую вышку. (Эрнест Эвергард)
Метафизик в своих рассуждениях пользуется дедуктивным методом, он исходит из ложных предпосылок. Ученый же пользуется индуктивным методом, он исходит из данных опыта. Метафизик от теории идет к фактам, ученый от фактов - к теории. Метафизик, отправляясь от себя, хочет объяснить весь мир. Ученый, познавая мир, познает самого себя. (Эрнест Эвергард)
Философия - это... это нечто, что не поддается объяснению и доступно только людям того склада ума, который можно назвать философским. Ограниченный ученый, уткнувшийся в свою пробирку, никогда не поймет, что такое философия. (доктор Гаммерфилд)
Философия - это всего лишь наиболее объемлющая из наук. По своему методу она нисколько не отличается от любой точной науки, равно как и от всех наук, вместе взятых. Пользуясь этим методом, а именно методом индуктивным, философия объединяет все знания в одну великую науку. По словам Спенсера, данные каждой отдельной науки представляют собой частицу единого знания. Философия же объединяет те познания, которые составляют вклад отдельных наук. Философия есть, таким образом, наука наук, наука в точном смысле слова, если хотите. (Эрнест Эвергард)
Существует и другой метод дискредитации метафизиков. Это судить о них по их делам. Что сделали для человечества метафизики, кроме того, что пичкали его всякими бреднями и выдавали ему свои собственные тени за богов? Развлекали его на все лады? Согласен. Но какую они принесли ощутимую пользу? Они разводили философию - да простится мне неправильное употребление этого слова - по поводу того, что сердце есть вместилище страстей, в то время как ученые исследовали законы кровообращения. Они провозглашали, что голод и чума - это кары небесные, между тем как ученые строили элеваторы и проводили в городах канализацию. Они создавали богов по своему образу и подобию, в то время как ученые строили мосты и прокладывали дороги. Они заявляли, что земля - пуп Вселенной, а ученые в это время открывали Америку и исследовали пространство в поисках новых звезд и законов, управляющих движением звезд. Словом, метафизики ничего - ровным счетом ничего - не сделали для человечества. По мере того как наука двигалась вперед, метафизики шаг за шагом сдавали свои позиции. Но как только новые научные данные опрокидывали их субъективные теории, они выдумывали новые субъективные теории, предусмотрительно расчистив в них местечко для новооткрытых данных. Этим они и будут пробавляться до скончания века. Метафизики, господа, это шаманы. Разница между вами и эскимосами, чей бог носит оленью шкуру и питается ворванью, - это тысячелетиями накопленный опыт, и только. (Эрнест Эвергард)
- Та же метафизика заключала в себе и силы, которые вывели человечество из мрака средневековья к свету последующих столетий. [...] Разве умозрительная философия и спекулятивное мышление не породили эру кругосветных путешествий и великих открытий? (доктор Гаммерфилд)
- Не метафизика породила эру великих открытий. Хлеб насущный, шелка, драгоценности, золото, наконец, закрытие сухопутных путей в Индию - вот то, что заставило человека пуститься в плавание к далеким берегам. [...] (Эрнест Эвергард)
- [...] Эта тема завела бы нас слишком далеко в дебри философии.
- Науке не страшны никакие дебри и никакие дали. Потому-то она и добилась кой-чего. Потому-то она и открыла Америку. (Эрнест Эвергард)
Нет бога, кроме факта, и мистер Эвергард - пророк его. (доктор Боллингфорд)
Возьмем человека, работающего, скажем, в трамвайной компании. (Эрнест Эвергард)
- Эту работу предоставил ему капитал, - ввернул епископ.
- Правильно, но капитал не мог бы существовать без рабочих, обеспечивающих ему дивиденды. [...] Итак, трамвайные рабочие дают свой труд. Акционеры дают капитал. Совместными усилиями труда и капитала создается новая стоимость. Она делится между рабочими и предпринимателями. Доля капитала называется "дивидендами", доля труда - "заработной платой".
- Совершенно верно, - сказал епископ. - Но почему же этот дележ не может быть полюбовным?
- Мы установили, что средний человек - эгоист. Нас ведь интересуют настоящие, живые люди. Вы же опять вознеслись в эмпиреи и говорите о бескорыстных существах, достойных всякой похвалы, но не существующих в природе. Спустившись на землю, мы должны сказать, что рабочий, будучи обыкновенным смертным, хочет получить при дележе возможно большую долю. Капиталист тоже норовит получить возможно больше. Но там, где разделу подлежат точно определенные, реальные ценности и где та и другая сторона хочет получить большую долю, неминуемо возникает столкновение интересов. Вот вам и конфликт между трудом и капиталом. И, надо сказать, конфликт неразрешимый. До тех пор, пока существуют труд и капитал, будут существовать разногласия между ними в вопросе о разделе материальных благ.
Рабочим и предпринимателям следовало бы быть верными союзниками. Они должны работать дружно, это выгодней и для тех и для других. (епископ Морхауз)
- Опять вы парите в небесах, - холодно остановил его Эрнест. - Вернитесь на землю. Вспомните: человек эгоистичен.
- Но этого не должно быть! - воскликнул епископ.
- Согласен. Человек не должен быть эгоистом, но он останется им при социальной системе, основанной на неприкрытом свинстве. Да, неприкрытое свинство - вот истинная сущность капиталистической системы. И вот за что ратует ваша церковь, вот что и сами вы проповедуете, всходя на кафедру. Свинство! Другого названия не подберешь.
- Боюсь, что мистер Эвергард прав. У нас господствует принцип "Laissez faire", иначе говоря - "каждый за себя, черт за всех". Как мистер Эвергард говорил в прошлый раз, церковь стоит на страже существующего порядка, а основа этого порядка именно такова. (Джон Каннингхем, отец Эвис Эвергард; профессор Калифорнийского университета в городе Беркли)
- Нынешней церкви нет дела до учения Христа, - вмешался Эрнест. - Потому-то она и растеряла своих приверженцев среди рабочих. В наши дни церковь поддерживает ту чудовищную, зверскую систему эксплуатации, которую установил класс капиталистов.
- Нет, церковь ее не поддерживает, - настаивал епископ.
- Но она и не восстает против нее. А раз так, значит, она эту систему поддерживает. Да оно и естественно, ведь церковь существует на средства капиталистов. [...] А протестовали вы, обращаясь к своим богатым прихожанам, против применения детского труда на текстильных фабриках Юга?* Знаете ли вы, что шести-семилетние дети работают там в ночной смене, и это сплошь и рядом - при двенадцатичасовом рабочем дне? Они никогда не видят солнца. Они мрут, как мухи. Дивиденды выплачиваются их кровью. Зато потом где-нибудь в Новой Англии на эти самые дивиденды вам выстроят роскошные церкви, чтобы ваш брат священник лепетал с амвона этим держателям дивидендов, гладким и толстопузым, всякие умильные пошлости! (Эрнест Эвергард)
|
