|
Афоризмы и цитаты из книг российских авторов - Баратынский Е. * Батюшков К. * Берггольц О. * Бердяев Н. * Блок А. * Булгаков М. * Бунин И. * Быков В. * Вяземский П. * Герцен А. * Гоголь Н. * Гончаров И. * Горький М. * Грибоедов А. * Грин А. * Добролюбов Н. * Достоевский Ф. * Есенин С. * Ильф И. * Карамзин Н. * Катаев В. * Колчак А. * Крылов И. * Лермонтов М. * Лесков Н. - новый автор, цитаты * Лихачев Д. * Ломоносов М. * Маяковский В. * Набоков В. * Некрасов Н. * Островский А. * Петров Е. * Пришвин М. * Пушкин А. - новые цитаты * Радищев А. * Рерих Н. * Салтыков-Щедрин М. * Симонов К. * Станиславский К. * Станюкович К. * Столыпин П. * Сумароков А. * Толстой А.К. * Толстой А.Н. * Толстой Л.Н. * Тургенев И. * Тютчев Ф. * Фонвизин Д. * Чехов А. * Шварц Е. * Эйзенштейн С. * Эренбург И.
Россия, конец XX - начало XXI - Акунин Б. * Альтов С. * Высоцкий В. * Гераскина Л. * Дементьев А. * Задорнов М. * Кунин В. * Мелихан К. * Окуджава Б. * Рождественский Р. * Сахаров А. * Снегов С. * Солженицын А. * Суворов В. * Тальков И. * Троепольский Г. * Успенский Э. * Филатов Л. * Черных В. * Шендерович В. * Щербакова Г.
Солженицын Александр Исаевич (р. 1918)
Цитаты из произведений Александра Солженицына -
лист (1) (2) (3) (4) (5) (6) (7) (8) (9 - new) 10 (11 - new) (12 - new) (13 - new)
Биография Александра Солженицына >>
Цитаты из книги Александра Солженицына "В круге первом"
(цитаты из последней 7-й редакции романа, написанной летом 1968 г.)
(1955-1958 - первые редакции романа, уничтоженные позже из конспиративных соображений; 1964 - 5-я редакция романа, политически "смягченная" и урезанная для публикации в журнале "Новый мир", но книга опубликована не была; лето 1964 - 6-я редакция романа "В круге первом", роман к публикации в СССР был запрещен и распространялся в Самиздате, в 1968 опубликован на русском языке в американском издательстве Harper and Row; лето 1968 - 7-я окончательная редакция романа, текст никогда в Самиздате не ходил, опубликован в 1990) *
Время действия романа "В круге первом" - 1949 год, место действия - шарашка Марфино
Не полагалось женам знать, где именно содержатся их мужья — и на редкие свидания их привозили в разные тюрьмы Москвы. [...] Ждать пришлось долго. Назначено им было в десять, но и до одиннадцати никто не появлялся. Позже других, опоздав и запыхавшись, пришла седьмая женщина, уже седоватая. Надя знала ее по одному из прошлых свиданий — то была жена гравера, его третья и она же первая жена. [...] Она стала рассказывать о своих хлопотах с адвокатами в юридической консультации на Никольской улице. Консультация эта долго называлась "Образцовой". Адвокаты ее брали с клиентов многие тысячи и часто посещали московские рестораны, оставляя дела клиентов в прежнем положении. Наконец в чем-то они где-то не угодили. Их всех арестовали, всем нарезали по десять лет, сняли вывеску "Образцовая", но уже в качестве необразцовой консультация наполнилась новыми адвокатами, и те опять начали брать многие тысячи, и опять оставляли дела клиентов в том же положении. Необходимость больших гонораров адвокаты с глазу на глаз объясняли тем, что надо делиться, что они берут не только себе, что дела проходят через много рук. Перед бетонной стеной закона беспомощные женщины ходили как перед четырехростовой стеной Бутырок — взлететь и перепорхнуть через нее не было крыльев, оставалось кланяться каждой открывающейся калиточке. Ход судебных дел за стеной казался таинственными проворотами грандиозной машины, из которой — вопреки очевидности вины, вопреки противоположности обвиняемого и государства, могут иногда, как в лотерее, чистым чудом выскакивать счастливые выигрыши. И так не за выигрыш, но за мечту о выигрыше, женщины платили адвокатам. [...] Надя только один раз имела дело с "образцовой" консультацией, составила с адвокатом только одну просьбу, заплатила ему только две с половиной тысячи — и, наверное, мало: он обиделся и ничего не сделал.
— Да, — сказала она (Надя, жена Глеба Нержина) негромко, как бы почти про себя, — всё ли мы сделали? Чиста ли наша совесть?
За столом ее не услышали в общем разговоре. Но соседка вдруг резко повернула голову, как будто Надя толкнула ее или оскорбила.
— А что можно сделать? — враждебно отчетливо произнесла она. — Ведь это всё бред! Пятьдесят Восьмая это — хранить вечно! Пятьдесят Восьмая это — не преступник, а враг! Пятьдесят Восьмую не выкупишь и за миллион!
Лицо ее было в морщинах. В голосе звенело отстоявшееся очищенное страдание.
Сердце Нади раскрылось навстречу этой старшей женщине. Тоном, извинительным за возвышенность своих слов, она возразила:
— Я хотела сказать, что мы не отдаем себя до конца... Ведь жены декабристов ничего не жалели, бросали, шли... Если не освобождение — может быть можно выхлопотать ссылку? Я б согласилась, чтоб его сослали в какую угодно тайгу, за Полярный круг — я бы поехала за ним, все бросила...
Женщина со строгим лицом монахини, в облезшем сером платке, с удивлением и уважением посмотрела на Надю:
— У вас есть еще силы ехать в тайгу?? Какая вы счастливая! У меня уже ни на что не осталось сил. Кажется, любой благополучный старик согласись меня взять замуж — и я бы пошла.
— И вы могли бы бросить?.. За решеткой?..
Женщина взяла Надю за рукав:
— Милая! Легко было любить в девятнадцатом веке! Жены декабристов — разве совершили какой-нибудь подвиг? Отделы кадров — вызывали их заполнять анкеты? Им разве надо было скрывать свое замужество как заразу? — чтобы не выгнали с работы, чтобы не отняли эти единственные пятьсот рублей в месяц? В коммунальной квартире — их бойкотировали? Во дворе у колонки с водой — шипели на них, что они враги народа? Родные матери и сестры — толкали их к трезвому рассудку и к разводу? О, напротив! Их сопровождал ропот восхищения лучшего общества! Снисходительно дарили они поэтам легенды о своих подвигах. Уезжая в Сибирь в собственных дорогих каретах, они не теряли вместе с московской пропиской несчастные девять квадратных метров своего последнего угла и не задумывались о таких мелочах впереди, как замаранная трудовая книжка, чуланчик, и нет кастрюли, и черного хлеба нет!.. Это красиво сказать — в тайгу! Вы, наверно, еще очень недолго ждете!
Ее голос готов был надорваться. Слезы наполнили Надины глаза от страстных сравнений соседки.
— Скоро пять лет, как муж в тюрьме, — оправдывалась Надя. — Да на фронте...
— Эт-то не считайте! — живо возразила женщина. — На фронте — это не то! Тогда ждать легко! Тогда ждут — все. Тогда можно открыто говорить, читать письма! Но если ждать, да еще скрывать, а??
Поездка на свидание — слишком великое событие в жизни арестанта. Приходит время будить свою забытую милую душу, спящую в усыпальнице. Подымаются воспоминания, которым нет ходу в будни. Собираешься с чувствами и мыслями целого года и многих лет, чтобы вплавить их в эти короткие минуты соединения с родным человеком. [...] Автобус пересек зачарованную черту и, пришептывая веселыми шинами, побежал по обындевевшему Владыкинскому шоссе мимо Ботанического сада. Глубокотайности своего объекта обязаны были марфинские зэки этими поездками на свидания: приходящие родственники не должны были знать, где живут их живые мертвецы, везут ли их за сто километров или вывозят из Спасских ворот, привозят ли с аэродрома или с того света, — они могли только видеть сытых, хорошо одетых людей с белыми руками, утерявших прежнюю разговорчивость, грустно улыбающихся и уверяющих, что у них все есть и им ничего не надо. [...] И хоть мысль о Наде была сейчас высшая, поглощающая мысль, — его телу, наслажденному необычностью поездки, хотелось только ехать, ехать и ехать... Чтобы время остановилось, а шел бы автобус, шел бы и шел, по этой оснеженной дороге с проложенными черными прокатинами от шин, мимо этого белого парка в инее, густо закуржавевших его ветвей, мелькающих детишек, говора которых Нержин не слышал, кажется, с начала войны. Детских голосов не приходится слышать ни солдатам, ни арестантам.
Надя и Глеб жили вместе один единственный год. Это был год — на бегу с портфелями. И он, и она учились на пятом курсе, писали курсовые работы сдавали государственные экзамены. Потом сразу пришла война. И вот у кого-то теперь бегают смешные коротконогие малыши. А у них — нет... Один малышок хотел перебегать шоссе. Шофер резко вильнул, чтоб его объехать. Малыш испугался, остановился и приложил рученку в синей варежке к раскраснелому лицу. И Нержин, годами не думавший ни о каких детях, вдруг ясно понял, что Сталин обокрал его и Надю на детей. Даже кончится срок, даже будут они снова вместе - тридцать шесть, а то и сорок лет будет жене. И — поздно для ребенка...
__________
*) Заранее приношу свои извинения автору романа, Александру Исаевичу Солженицыну, и его супруге, Наталье Дмитриевне Солженицыной, за публикацию цитат "без разрешения". Роман "В круге первом" относится к тем редким книгам, о которых должно знать как можно большее число читающих, думающих и начинающих думать. Особенно это касается молодого поколения, к которому и относится основная часть посетителей моего сайта. К сожалению, как раз у этой части читающей публики не всегда хватает средств и времени для прочтения всего произведения. Хочется надеяться, что знакомство с цитатами из романа Александра Исаевича Солженицына послужит поводом для прочтения всего романа. Поверьте, дорогие читатели, что книга стоит того и никакая, даже самая талантливая, экранизация не заменит вам самой книги. С уважением, автор сайта Елена Лавренова.
|
